Временная тематическая выставка «Я купил кусочек берега с купанием и Пушкинской скалой...»

Временная тематическая выставка. Выставка к 120-летию приобретения гурзуфской дачи

Дачный отдых занимает особое место в русской национальной традиции.

Дачная жизнь большой семьи Антона Павловича Чехова как раз приходится на то время, когда такой отдых становится своего рода стилем жизни среднего класса российского общества, что будет также представлено, например, в «Пестрых рассказах» писателя и в целом в его многочисленных «дачных» произведениях, чьи герои - часто незадачливые горожане, страдающие от многочисленных дачных гостей, безуспешно объясняющиеся в любви и предающиеся всем доступным развлечениям - ловле рыбы, долгим разговорам, застольям, любительским театральным сценкам.

Организация и планирование сезонного отдыха имело большое значение для чеховской семьи, хотя поначалу в московские 70-80-е гг. это было крайне непросто из-за бедности Чеховых. Брат писателя Михаил Павлович отмечает, что в то время особой удачей для семьи стал Воскресенск, куда в 1880 году отправиться работать учителем Иван Павлович Чехов, а семья приезжала к нему во время каникул. Исследователи полагают, что именно отсюда берет свое начало замысел пьесы Антона Павловича «Три сестры», которая появится только в 1900 году и также будет иметь отношение к Гурзуфу - в нем в течение нескольких августовских дней писатель будет работать над этой пьесой.

При этом гурзуфская дача при жизни писателя несколько выбивается из этой общей яркой традиции усадебного и дачного бытия: она намеренно не была предназначена для шумного и веселого отдыха с многочисленными гостями (все это выпало на долю ялтинского дома писателя), но предназначалась лично для писателя и членов его семьи: «Полагаю, что мы, т.е. я, мать, Маша<…>, будем лето проводить в Гурзуфе» (из письма А. Чехова И. Чехову, 7 февраля, 1900 г.). Обособлена она также и территориально: располагается в отдалении на обрыве у самого спуска к морю в окружении скал, одна из которой называется Пушкинская. Один из немногих посетителей дачи А.А. Плещеев, сын поэта Плещеева, некогда отдыхавшего с Чеховым в Сумах, напишет: «Есть у Антона Павловича где-то в Крыму, неподалеку от Ялты еще уголок, куда он ездит работать, но туда еще ни один гость, кажется, к нему не проникал. Чехов молчит об этом уголке, скрывает».  Свои впечатления от дачи сестра писателя Мария Павловна выразила так: «Небольшой домик был самой обыкновенной деревенской хатой с низким потолком, но там было удивительно уютно и спокойно».

Как и прежде, Чехов планирует заниматься рыбной ловлей, о чем он сообщает своему брату Ивану Павловичу в феврале 1900 года: «Мне принадлежит маленькая бухта с прекрасным видом, собственными скалами, купаньем, рыбной ловлей... Купи на Трубе лесок и плетушку в виде бочонка ведерного, а также грузил и всякой рыболовной чепухи». Здесь же Чехов планирует продолжить и свои садовые дела: «На новой даче только одно дерево, шелковица, но посадить можно сотню, что я и сделаю». Этот замысел, пусть и не с сотней деревьев, будет воплощен сестрой писателя и его женой уже после ухода самого Антона Павловича.

Гурзуф сближает сестру писателя Марию Павловну и его будущую жену актрису Ольгу Книппер: «Помнишь, в Гурзуфе и потом иногда в Москве мы с тобой мечтали жить вместе» (из письма М. Чеховой О. Книппер, 12 июня, 1901 г.). Яркая и шумная дачная жизнь в традиционном понимании этого слова в Гурзуфе приходит при Ольге Книппер-Чеховой, которой дача досталась в 1905 году по чеховскому завещанию 1901 года, и Марии Павловне Чеховой. В разное время дачу посещают артисты Московского художественного театра, художники, музыканты, среди которых были Иван Козловский и Святослав Рихтер. Последний, как вспоминают современники, летом 1949 года пускал мыльные пузыри у знаменитой синей калитки.

Отдых в Гурзуфе отличался крайне простотой и непритязательностью. Общее впечатление от этого места может сложиться от письма актрисы: «...нет времени, живя на этом мысу, писать письма... Природа все съедает. То морем займешься, то на горы смотришь, то на пристани развлечение, то розы почистить, обрезать, то дать направление «французской картошке» по стене, то гулять, то купаться, то кто-нибудь пришел. А то просто блаженное состояние, когда ничего не в состоянии делать...» (из письма Е. Коншиной, 12 августа, 1933 г.).

Основу выставки составят уникальные фотографии из фондов музея, на который запечатлена гурзуфская дача А.П. Чехова. Редкие снимки самого дома, а также бухты и сюжеты дачной жизни не оставят равнодушными, позволят представить особенности крымского отдыха в Гурзуфе.